Спустя год после выхода реки Дебед из берегов многие населенные пункты до сих пор не очищены от принесенного наводнением мусора. За поврежденные сады сельчане получили незначительную компенсацию.
В прошлом году в ночь на 26 мая уровень реки Дебед поднялся на 6 метров, что нанесло значительный ущерб экономике прибрежных хозяйств. Вода смыла сады и здания, разрушила мосты и дороги. По словам фермеров Лорийской и Тавушской областей, все, что было построено спустя год после стихийного бедствия, носит временный характер, например, мост в селе Каркоп.
Одним из населенных пунктов, наиболее пострадавших от наводнения, стал Каркоп, который оказался отрезанным от внешнего мира. Насколько спустя год после последнего крупного наводнения на Дебеде устранен ущерб, нанесенный наводнением? По словам фермеров Лорийской и Тавушской областей, ряд населенных пунктов до сих пор не очищен от принесенного паводком мусора.
Как сообщил житель села Арчис Тавушской области Арцрун Андреасян, в зоне бедствия работы по очистке от мусора проводились до села Каркоп, а от Каркопа до Баграташена — нет. Руководитель общественной организации «Центр объединения и поддержки общин», правозащитник Олег Дулгарян уверяет, что работы по очистке территории проводились и проводятся только в Лорийской области, но не в Тавуше. Согласно словам правозащитника, есть люди, которые потеряли 1/3 своих садов. Дебед их унес, но адекватной компенсации не было. «Есть информация, что люди даже не имеют права продавать песок, нанесенный рекой в сады, поскольку он считается государственной собственностью». Самое большее что государство, вероятно, позволит, это чтобы люди собрали песок, отвезли и подарили государственному органу. Сегодня сельчане в очень тяжелом положении», — говорит Олег Дулгарян. Из 3 гектаров сада жителя села Шнох Лорийской области Ара Бабаяна Дебед полностью уничтожил 1 гектар. Пропало 500 деревьев, в основном гранатовых, персиковых, абрикосовых и сливовых. «У меня были и противоградовые сетки, бочка и трубы, они тоже повреждены. Но государство компенсировало только стоимость деревьев, да и то очень мало: 8.500 драмов за одно погибшее дерево, 1.500 драмов за поврежденное», — рассказывает он. По его мнению, оспаривать размер компенсации в суде бессмысленно.
Пострадал от разлива реки Дебед и житель села Арчис Володя Мартиросян. Река полностью «унесла» деревья и почву. Он просит правительство хотя бы освободить их от налогов, поскольку они не в состоянии их платить. Он уверяет, что получил всего 250.000 драмов компенсации. «Я потерял тысячу метров земли, ее смыло, она превратилась в русло реки, я провожу воду через этот ручей. Я даже не могу убрать этот песок. Вода поступает не из Дебеда, а с гидроэлектростанции. Я иду туда, хочу полить свою землю и вижу под деревом дохлую рыбу. Это вред, который исходит из этого рудника. Нам больше некуда обращаться. Человек потерял более половины своей земли и получил 250.000 драмов. Это позор, — говорит Володя Мартиросян и добавляет, — Моему сыну 53 года, он и 100 драмов не получил от государства, он работает и живет исключительно за счет своего труда на своей ферме. Нам некуда обратиться, мы не можем получить результатов от своего труда. Как они определили эту сумму, с кем они ее определили? Я не знаю. На моей земле даже картофель не растет, песок ее полностью покрыл. Была ежевика, вся осталась под землей. Как показали, кто надоумил? Ведь никто не приходил, просто сказали, приди и забери эти деньги. Раньше было хорошо, мы были довольны своей работой, были времена, когда со своего сада мы получали по 30-40 тонн урожая. В основном мы выращиваем персики. Я и главе сельской администрации сказал, что эту землю смыло водой, поэтому, пожалуйста, вычтите ее с меня, чтобы мне не пришлось платить налог. Он сказал: «Придем, посмотрим». А то, что я срубил засохшее дерево и посадил на его месте новое, до сих пор так никто и не пришел».
Карине Казарова
