Уничтожена ли политическая альтернатива?
Сегодняшние политические реалии Армении можно описать следующим образом: верхи пытаются любой ценой удержаться наверху и, кажется, никто и ничто не может воспрепятствовать им в этом намерении, если только исподволь накапливаемая низами отрицательная социальная энергия не приведет к взрыву, способному перерасти в политический протест.
Что касается ныне здравствующих политических партий, то ни одна из них — ни традиционные, ни недавно созданные — не способны внести мало-мальски заметные изменения в монотонную политическую реальность, даже если предположить, что они к этому искренне стремятся. На самом же деле, все обстоит ровно наоборот: здесь всякому сверчку строго отведен свой шесток и, что характерно, общество прекрасно осведомлено о том, какое именно «оперативное предназначение» имеет та или иная политическая единица на стратегической карте Сержа Саргсяна. И никаких «нелогичных» отклонений от генеральной линии — как поется в старой песенке: «Все хорошо, прекрасная маркиза».
Очевидно, что для осуществления политических перемен нужна новая, революционная политическая сила, способная разрушить запланированный ход событий, создать форс мажорную ситуацию и действительно стать головной болью для властей предержащих.
В Армении ожидается бархатная и бесцветная революция.
Состоявшаяся на минувшей неделе в президентской резиденции встреча Сержа Саргсяна с руководящим составом парламента, стала лишним доказательством тому, что почти все партии выполняют политический заказ, исходящий из одного центра. Все роли в этом спектакле, демонстрирующем «городу и миру» торжество демократических ценностей в Армении, тщательно прописаны и с толком распределены, все амплуа заняты: здесь представлены и власть, и ее коалиционный партнер, и назначенная оппозицией ППА (партия Процветающая Армения), которая, впрочем, всячески избегает этого опасного слова, предпочитая называть себя «альтернативой». Все актеры очень стараются: движения выверены, тексты выучены назубок, сценическое мастерство на высоте — иначе, неровен час, можно лишиться роли, ибо режиссер строг и не терпит никакой отсебятины.
Кто может разрушить эту идиллию? Что может помешать Сержу Саргсяну без особых усилий остаться у власти? Все апелляции к его обещанию никогда больше не претендовать на должность президента или премьера, вызывают лишь чувство неловкости за апеллирующего, поскольку ни политическая, ни человеческая репутация сабжа не позволяют подозревать его в такой, с позволения сказать, прекраснодушной маниловщине, как выполнение собственных обещаний.
Беда нашего общества в том, что у нас не работают политические закономерности. Если классическая политология напрямую связывает текущие процессы с историческими особенностями развития данного общества, с социальной активностью населения, с культурными, личностными, психологическими составляющими, то в нашей действительности все эти взаимосвязи полностью отсутствуют. У нас действует лишь одно правило — действующая власть воспроизводится любой ценой, не стесняясь в средствах, жертвуя интересами государства и его граждан, уничтожая при этом всякую возможность появления политической альтернативы.
В этом смысле очевидно, что апрель 2018 года также не станет месяцем политической альтернативы, ибо уходящий Серж Саргсян, на самом деле, остающийся Серж Саргсян — о чем и свидетельствует по-домашнему уютная встреча на Баграмяна 26.
В беседе с нами доктор политологии, профессор Левон Ширинян охарактеризовал эту встречу, как консенсусную. «Это был консенсус. В результате этой встречи у всех ее участников сформировались определенные ожидания». На наш вопрос о дальнейшей политической роли ППА, господин Ширинян ответил: «Останется в оппозиции. Это тактический прием… При этом сфера их экономической деятельности останется неприкосновенной. Это была консенсусная встреча: соглашаясь с главным вопросом политической повестки, игроки получают возможность торговаться в прочих вопросах».
Что может помешать счастью политических игроков?
Господин Ширинян не исключает возможности возникновения чрезвычайной ситуации. При этом он ссылается на последние события в соседнем Иране, когда социальный протест, более или менее терпимый для властей в первые дни, был жестко подавлен при первых же признаках трансформации его в политическую борьбу. Политолог предупреждает власти Армении о том, что обострение ситуации в стране отнюдь не исключено: «Совсем не факт, что все уже предопределено на 100%. Говорят, что при сохранении статус-кво, ничего не изменится. И знаете, почему? Потому что крупные хозяйствующие субъекты, группы таких субъектов, обладают ростовщическим капиталом. Между этими группами существует консенсус по поводу первого лица: эта фигура остается на месте, поскольку она всех устраивает. Однако, форс мажорная ситуация может возникнуть и возникнет из-за роста цен. Власть должна осознать, что социальный протест не останется в сугубо социальных рамках. Власть обязана отдавать себе отчет в том, что социальный протест способен породить новую руководящую политическую силу»,- отметил профессор Ширинян.
В нашей реальности, однако, главным остается вопрос о наличии социального потенциала: способен ли повсеместный общественный негативизм трансформироваться в политический протест?
Возникает впечатление, что властная верхушка нисколько не утруждает себя прогнозом и профилактикой возможных социальных протестов; что там, наверху, давно уже потерян, образно выражаясь, общественный камертон, позволяющий правильно настроить инструмент власти. Господин Ширинян, однако не согласен с этим утверждением: «Вы заблуждаетесь. Это управляемый хаос, причем, управляемый хорошо. Именно поэтому в течение десятилетий ничего не меняется»,- отметил наш собеседник.
В ожидании чрезвычайной политической силы.
Очевидно, что только чрезвычайные, точнее, трансформационные события способны переломить ситуацию в политической пирамиде армянской власти. Всевозможные рокировки ныне действующих политических партий из оппозиции во власть и обратно здесь уже не помогут. Эти сильно изношенные политтехнологии окончательно исчерпали себя, поскольку в результате длительной политической стагнации, партии давно уже выродились в некие «группы интересов».
«Они не ставят перед собой политических задач, они, при полном консенсусе, сажают на трон Сержа Саргсяна»,- убежден Левон Ширинян.
Сегодня у нас делается попытка внедрения германской модели парламентаризма, предполагающей расширение полномочий и ответственности парламента. Однако механическое копирование этой модели не может привести к успеху не только и не столько из-за недобросовестности и бездарности действующих партий, сколько из-за отсутствия условий для роста и развития новых политических сил и лидеров. Всякая попытка появления новых политических единиц априори обречена на провал. И совсем неслучайно, что на должность президента прочат таких представителей «старой гвардии», как Эдвард Налбандян или Гагик Арутюнян. «Это советская система: тогда всех отставных неудачников отправляли работать комсомольскими секретарями»,- отметил Левон Ширинян.
Немецкий социолог, историк и экономист Макс Вебер в своей работе «Политика как призвание и профессия», утверждает, что политикой можно заниматься «по случаю», «по совместительству» и «профессионально».
В первом случае это рядовые граждане, которые участвуют в политической жизни, то есть, голосуют на выборах или участвуют в протестах. Во втором случае — это доверенные лица, которые занимаются политической деятельностью лишь в случае необходимости. Профессиональных же политиков Вебер делит на две группы: тех, кто «живет для политики», и тех, кто живет «за счет политики», то есть «стремится сделать из нее постоянный источник дохода». Очевидно, что на сегодняшний день мы имеем дело только со вторым видом политиков, и потому сфера политической деятельности у нас выродилась в некое политическое поле, где каждый топчется в своем загоне, в поисках «источника дохода». Что и делает ожидание политического форс мажора актуальным, как никогда.
Лилит Агекян
