Экс-замминистра ИД Арцаха Армине Алексанян: Почти всегда в переговорах стоял вопрос семи районов, но никогда не было случая, когда все стороны были бы согласны
Любой документ, любое предложение нельзя называть документами, поскольку они не были приняты. Это была, скорее, декларация. В разное время нагорно-карабахского конфликта медиаторы, то есть сопредседатели МГ ОБСЕ, предлагали разные варианты в зависимости от ситуации и от желаний сторон. Эти предложения они обсуждали и в правительстве Армении, и в правительстве Азербайджана, потом приезжали в Степанакерт, чтобы узнать мнение Степанакерта по поводу документа и по поводу мнения Азербайджана. То есть сопредседатели МГ хотели узнать, на что согласится Степанакерт. Гипотетически велись обсуждения, и это нормально. Такое мнение в интервью REGIONSTV выразила экс-заместитель министра ИД Арцаха и член комитета по защите фундаментальных прав арцахцев Армине Алексанян, комментируя публикации правительством Армении документов переговорного процесса по урегулированию карабахского конфликта. Она отметила, что реальные переговоры шли в закрытом режиме, и содержание документов было известно некоторым лицам, принимавших участие в переговорном процессе.
Напомним, что 2 декабря на сайте правительства Армении были опубликованы «Документы переговорного процесса по урегулированию карабахского конфликта»․
Среди опубликованных документов: предложения Минской группы ОБСЕ (2016–2019 гг.), заявления кандидата в премьер-министры Сержа Саргсяна в парламенте, Краковский документ, письмо Сержа Саргсяна Владимиру Путину, предложения МГ ОБСЕ от 2016 года, пакетные предложения России, Казанский документ, Мадридские принципы, вариант обмена Мегри и Карабаха.
Опубликованные документы и сам факт их публикации вызвали бурные обсуждения. Некоторые эксперты отметили, что документы неполные, например, отсутствует так называемый Кий-Уэстский документ, а также нет официального ответа Армении по варианту обмена Мегри на Карабах. Оппозиция подтвердила свои обвинения в том, что в 2019 году Пашинян получил от Минской группы ОБСЕ предложение по урегулированию проблемы, однако не принял его.
Отметим, что согласно предложениям Минской группы ОБСЕ 2019 года, которые, по сути, представляли собой пакетное урегулирование, предусматривалось возвращение Азербайджану 7 районов при условии сохранения коридора, соединяющего Армению и Нагорный Карабах. На первом этапе после размещения международных миротворческих сил планировалось вернуть Азербайджану 5 районов -Агдам, Физули, Джебраил, Зангелан и Кубатлу. Кельбаджар и Лачин должны были оставаться под наблюдением ОБСЕ.
Окончательное определение юридического статуса Нагорного Карабаха должно было состояться в согласованные сторонами сроки путем всенародного референдума под эгидой ООН или ОБСЕ.
Власти, однако, утверждают, что в этом нет ничего нового, и опубликованный документ, относящийся к 2019 году, является не предложением, а лишь кратким изложением документов: «Армения официально не ответила на него, поскольку находилась в стадии оценки».
«Были разные предложения по урегулированию проблемы НК, но нельзя сказать, что, скажем, мы согласились с этим или с другим предложением. Пока нет подписи на этих документах, он не считается принятым. И нельзя сказать, что Армения согласилась на это или нет. Даже эти документы обсуждались поэтапно, постоянно менялись некоторые пункты, чтобы соответствовать требованиям одной стороны. Потом эти требования передавали другой стороне посредством челночной дипломатии, поскольку в последние годы прямых контактов между сторонами не было. Поэтому я считаю, что обсуждались разные предложения, и все они были всего лишь предложениями», — сказала Армине Алексанян.
Алексанян отметила, что на столе переговоров всегда присутствуют разные варианты, отражающие интересы вовлеченных сторон. «Почти всегда в переговорах стоял вопрос семи районов. Также обсуждался Лачинский коридор, чтобы всегда была связь с Арменией. Но в течение этих переговоров никогда не было такого случая, когда все три стороны, и даже две стороны, согласились. Поэтому эти документы так и остались как альтернативы для обсуждения, поскольку независимо от того, что предлагали медиаторы, политической воли не было. В любом конфликте должна быть политическая воля. Отсутствие политической воли оставалось серьезным препятствием. Даже при наличии консенсуса по некоторым пунктам, стороны конфликта не были готовы пойти на необходимые компромиссы», – сказала Алексанян и добавила, что каждая из сторон заявляла свое, никто не соглашался, три стороны, даже две стороны не соглашались.
«Такие моменты надежды были – это Ки-Уэстское соглашение, которое состоялось бы, если бы согласилась азербайджанская сторона. Во времена Гейдара Алиева она почти согласилась. Если помните, Гейдар Алиев встречался с Кочаряном в Ки-Уэсте, в США. После возвращения в Азербайджан он сказал, что не может пойти на это, потому что его народ не примет. То же самое произошло на Казанском саммите. Опять-таки, Азербайджан почти был согласен, но на саммите отказался», – сказала Алексанян.
Экс-замминистр ИД Арцаха подчеркнула, что только два момента обнадеживали в течение переговорного процесса, и казалось, какое-то решение конфликта могло быть приемлемым.
«Однако все это были альтернативы, своего рода предложения для обсуждения сторон. Было принципиальное согласие, и то не на сто процентов, но для обеих сторон были приемлемы варианты как начальная точка, то есть было принципиальное согласие. Но должны были обсуждать детали, каким образом будут претворять в жизнь. Почти. Почему почти? Потому что Азербайджан после Ки-Уэста и в Казани отказался. Поэтому в принципе это не прошло. Предложения, представленные Минской группой в 2019 году, были более выгодными для армянской стороны, чем нынешние условия. Потом уже при нынешней власти Армении начали вести переговоры с новой точки. Однозначно можно сказать, предложения МГ 2019 года были лучше, чем то, что мы имеем сейчас. Уже получилось то, что получилось, и обсудили то, что обсудили, и согласились на то, что мы сегодня имеем», – сказала Армине Алексанян.
Алексанян не стала вдаваться в подробности относительно конкретных пунктов этих предложений, но отметила, что они давали больше возможностей для достижения справедливого и решения конфликта.
Комментируя заявление Пашиняна о том, что вопрос НК был решен в 1996 году, но просто никто нам об этом не говорил, Армине Алексанян заметила, что, «если бы был решен, мы были бы в курсе. Как и где он был решен, если он не был решен? Если в 96 году вопрос был решен, почему переговоры продолжались? Чтобы решить что? Даже логики нет. Если бы был решен, был бы Нагорный Карабах, но нет Арцаха. Если был решен, мы не были бы в этой ситуации».
Что касается правительственной пропаганды о том, что в Армении на протяжении десятилетий вокруг карабахского конфликта существовали мифы, Алексанян честно отметила, что не может это комментировать, потому что не знает, какие мифы существовали в Армении в то время. «С той же точностью можно сказать, что мифы есть и сейчас. Кто может доказать обратное? Это вопрос восприятия, отношения и того, какие цели ты преследуешь».
В заключение экс-замминистра ИД Арцаха и член комитета по защите фундаментальных прав арцахцев Армине Алексанян отметила, что «переговоры имеют смысл, когда они проводятся конфиденциально, особенно в контексте арцахского вопроса, потому что это обсуждение, а не конечный документ. Проходят переговоры, и пункты этого документа обсуждаются определенными кругами, а потом уже это публикуется. Это и есть этика проведения этих переговоров. Если какая-либо из сторон решает публиковать информацию во время переговорного процесса, это уже провал этого процесса, и такие попытки были сделаны. Если помните, просились в прессу как минимум три предложения Мадридских принципов, то ли специально, то ли нет. Есть протокол проведения переговоров, его не надо нарушать, если мы хотим получить результат. Просто сейчас такие времена, что никто уже на это не смотрит».
Забела Авакян
