Жизнь в Иране после войны: рассказывает иранская армянка Гаяне Саргсян: «Хотя сейчас режим прекращение огня, многие не верят, что войны больше не будет»

Как сказала в беседе с REGIONS TV жительница Ирана Гаяне Саргсян, несмотря на подписание соглашения о режиме прекращения огня и установление мира после 12-дневной войны между Ираном и Израилем тревога среди населения не проходит.

Для многих жизнь еще не вернулась в нормальное русло. Гаяне Саргсян родилась и выросла в Гюмри, но вот уже 27 лет живет в одноименном городе провинции Исфахан Исламской Республики Иран, работает в детском саду-дошкольном учреждении Армянского национального образовательного комплекса «Армен», который является единственной школой совместного обучения в Иране. «Израиль напал на Иран в пятницу. Этот день здесь считается выходным, как воскресенье в других странах. Учитывая, что Иран — одна из тех стран мира, где особенно ценится семья, у людей были планы на пятницу. Израиль запланировал нападение именно в этот день. Люди, по крайней мере, те, кто меня окружал оказались в состояние шока, — говорит наша героиня и добавляет, — Реакция была разной.

Некоторые иранцы были напуганы, для некоторых это не было неожиданностью, поскольку конфликт между этими двумя странами существует уже много лет. Некоторые в панике бежали из страны: кто в Армению, кто в Турцию. Многие, покинув свои дома, отправились в близлежащие деревни, думая, что там будет спокойнее». Гаяне Саргсян проживает в армянонаселенной части Исфахана, которая является центром города и называется Нор Джульфа, или на персидском Джульфа. По ее словам, армянонаселенные кварталы есть и в городе Шахин Шар провинции Исфахан. Численность армянской общины Исфахана и Шахин Шар вместе, по словам Гаяне Саргсян, составляет 4.000-5.000 человек. «За последние годы армянская община значительно сократилась, многие уехали в Америку, некоторые в Армению и другие страны. К счастью, во время войны в нашем районе обошлось без жертв. Ракетные обстрелы происходили вблизи военных баз, которые находятся в провинции Исфахан, но довольно далеко от нашего города, — рассказывает Гаяне Саргсян, подчеркивая, — В Тегеране было много бомбардировок, жителям сказали, чтобы они покинули город. Многие тегеранцы переехали в наш город, потому что здесь было безопасно.

А многие уехали в Армению. От Тегерана до города Исфахан 550 км, люди добираются туда за 5-6 часов, но во время войны бывало, что они добирались до места назначения несколько дней, потому что был дефицит топлива, не хватало бензина, на дорогах были ужасные пробки. Сейчас проблема с бензином несколько решена, но некоторые заправки все еще закрыты». Гаяне Саргсян отмечает, что поток людей в Армению в основном шел из Тегерана. Она слышала, что страну покинуло 3-4 миллиона человек, и примерно столько же отправились в Исфахан. «Те, кто приехал в Исфахан, все еще не возвращаются в Тегеран. Они говорят, во-первых, что их дома разрушены, им некуда идти, а во-вторых, среди людей царит страх, люди все еще в шоке, они скептически относятся к заявлению Трампа о прекращении огня, думают, что от Израиля можно ожидать всего.

В городе с населением 9-10 миллионов человек сейчас, наверное, не осталось и половины населения», — говорит Гаяне Саргсян. Как рассказывает Гаяне, во время 12-дневной войны,  производственные объекты и объекты сервиса в их городе работали практически в полную силу, 70-80% жителей работали, школы и детские сады не закрывались, были закрыты лишь отдельные магазины и заведения общепита. «Союз «Арарат» нашей армянской общины был единственным, кто в те дни закрыл свои спортивные секции и культурные группы. Но другие группы в неармянских общинах работали, дети их посещали, бассейны тоже были открыты», — говорит Гаяне.

Она отмечает, что убежищ нет, поскольку Иран почти всегда старался избегать военных инцидентов, и, возможно, именно поэтому строительство убежищ не было приоритетом. Она говорит, что дома здесь в основном сделаны из кирпича, подвалов, которые могли бы служить убежищами, нет. У Гаяне одна дочь. Анне 11 лет.

По словам матери, 12-дневная война сильно изменила жизнь ребенка, нарушив ее привычный распорядок дня. «Анна очень тяжело все это перенесла. Из-за этих инцидентов были прерваны занятия по плаванию, баскетболу, пению, танцам, шахматам, тем более, что они поставили танцы и собирались провести мероприятие, которое, к сожалению, пришлось перенести. Она очень переживала. Сейчас, правда, репетиции танцев, как и другие занятия, возобновились, но это не то. Дети всего очень боятся», — говорит Гаяне. Она говорит, что, хотя в стране неспокойно, они не собирается переезжать с семьей из Ирана: «Во время войны я не пропустил ни одного рабочего дня. Плохо то, что дети боялись звуков ракет, они не выходили во двор. Я, думая, что во входе в здание безопаснее, собирала там детей и занимала их. Несмотря на прекращение огня, дети все равно не выходят во двор, они собираются во входе в здание, я сижу с ними, мы играем в игры.

Во двор дети выходят лишь на несколько минут». Гаяне — учительница музыки в детском саду дошкольного учреждения в Исфахане, она обучает детей и игре на ксилофоне, а еще преподает лепку. Раньше ее муж Масис работал в строительной компании, но после ее закрытия водит такси. По словам Гаяне, после объявления о режиме прекращения огня никто из ее окружения не верит, что войны больше не будет. Она говорит, что иранцы приводят в пример Израиль и Палестину, когда Израиль подписал перемирие с Палестиной, но затем снова напал на нее.

Карине Казарова